Элизабет Бадантер (род. 1944) —профессор философии Парижской Политехнической Школы, ученица Симоны де Бовуар. Она известна своими работами по истории XVIII века, особенно истории женщин. Бадантер является одной из наиболее значимых учёных-феминисток (не путать с феминистками-учеными, это разные жизненные позиции). В предлагаемом вашему вниманию интервью речь пойдёт о книге «Неверный путь» (Fausse Route, Odile Jacob, 2003). Интервью брала Жаклин Реми для газеты Л’Экспресс 24 апреля 2003 года.
По мнению Элизабет Бадантер, делать вид, что в отношениях между полами ничего не изменилось, означает не только притворство, но и вредительство.
— Заголовок «Неверный путь» — это, скорее, подведение итогов или своего рода предупреждение?
— И то, и другое. Начиная с конца восьмидесятых годов феминизм блуждает удивительным для меня образом. Феминизм ослеплён своими добродетелями — некоторые скажут: «своим конформизмом» — и соглашается с возрождением под собственной вывеской самых отъявленных дофеминистских стереотипов относительно женщин. Образ женщины XXI века колеблется от слабого ребёнка до королевы-матери: это запуганная женщина, у которой, по-видимому, есть все основания бояться, это избитая женщина, живущая в ситуации абьюза со стороны мужчины, женщина-девочка, которая ни за что не отвечает, которая не умеет говорить «нет» и которой необходима защита.
С другой стороны, чтобы как-то оправдать необходимость конституционно закрепить равноправие, некоторые феминистки, не колеблясь, ставят на почётное место женщину-мать. Всё это настолько далеко от тех целей, достигнуть которые я пожелала бы женщинам, что мне просто не остается ничего другого, как воскликнуть: «Да перестаньте же наконец!»
— Какой образ женщины был бы правильным по-твоему?
— Свобода, равенство и братство. Речь идёт об идеалах феминистской Республики. Свобода — противоположность преследованию. Равенство —противоположность паритету. Братство — противоположность разделению. Необходимо бороться за достижение равенства с мужчинами, но, разумеется, это не должно быть борьбой против мужчин.
— Из-за этой книги тебя обвинят в предательстве дела феминизма. Ты всё ещё считаешь себя феминисткой?
— В этом новом феминизме я не пришлась ко двору. Все мы, феминистки, согласны относительно цели — половое равенство, но мы радикально отличаемся друг от друга в вопросе средств для достижения этой цели.
Если бы я не считала себя феминисткой, я бы не переживала из-за того, что я считаю опасностью для нашего общего движения.
— Не думаешь ли ты, что время феминизма уже прошло?
—Нет, конечно, как оно может пройти, если две трети женского населения планеты находятся в униженном положении. На окраинах наших городов молодым девушкам тоже приходится ходить по стенке, чтобы их не дай бог не заметили и не оскорбили молодые люди; у нас тоже есть девушки-жертвы договорных браков, есть девушки, которые не могут позволить себе сексуальную свободу. Для миллионов женщин половое равенство пока ещё является не более, чем хрупкой надеждой. У нас нет причин бросать наше дело!
— Ты выступаешь против «виктимизма» женских ассоциаций. Но разве они не действуют согласно традиции жалоб? (во Франции в XVIII веке женщины составляли «жалобные тетради» - прим. переводчицы)
— Сегодня впервые в истории положение жертвы становится равнозначным положению героини. Жертва всегда права. Даже больше, у жертв есть право на уважение со стороны окружающих. Сегодня таким вот способом люди пытаются завоевать симпатии и сострадание. Неслучайно одна из наиболее известных североамериканских феминисток, Андреа Дворкин, говорит о женщинах как о «выживших». Когда феминистки мобилизуются на помощь жертвам реального насилия, они делают то, что должны делать. Однако когда понятие мужского насилия распространяется повсеместно, на любое явление, когда пытаются установить континуум насилия: от сексуального насилия, от изнасилований к оскорблениям, моральному и даже визуальному абьюзу... через порнографию и проституцию, тогда любая мнительная женщина может провозгласить себя фактической или потенциальной жертвой мужчин.
Невероятно наблюдать за тем, как феминистский дискурс именно в тот момент, когда женщины стоят буквально на пороге огромных свершений, делает вид, что их достижения ненастоящие, что между положением женщин вчера, сегодня, в той или иной стране нет никакой разницы. Другая половина человечества ставится под вопрос: все мужики — козлы. Это ничто иное как попытка разделить людей по признаку пола.
Приведу пример изменения в тексте закона о сексуальных домогательствах, которые должны вступить в силу в 2005 году. Мне это текст кажется чудовищным: наказывается не только сексуальный шантаж со стороны вышестоящего лица, иными словами, злоупотребление властью, но и нечто, что даже не определено — «нежелательное сексуальное внимание»! Каждый такой закон воздвигает всё более высокие стены между полами.
Однако это можно понимать и как настоящий вызов: каким образом можно продвинуть половое равенство, без того чтобы поставить под угрозу отношения между женщинами и мужчинами? Я не уверена, что именно такую цель преследует большинство феминисток. Возможно, что как раз наоборот.
— В книге ты делаешь рискованные утверждения. Говоришь об обмане, о том, что феминистский дискурс часто строится на основе искусственно раздутой статистики и искаженной аргументации.
— Для того чтобы оправдать принятие столь протекционистских законов, необходимо доказать, что все женщины являются жертвами мужчин. Во Франции и по всей Европе распространяется ложное представление о том насилии, которому якобы подвергаются женщины, и это опасно. Разве законно суммировать в некую общую картину физическое насилие, увечья и психологическое давление, как если бы речь шла о частных проявлениях одного и того же феномена?