Мария Рахманинова

В XVII веке Френсис Бэкон ввёл в обиход понятие, обозначающее род наиболее распространённых заблуждений, стоящих на пути учёного, исследователя и просто мыслящего человека – понятие «идолы». Они, по мысли Бэкона, возникают в уме из-за разных типов среды, в которые попадает человек, формируясь социально, интеллектуально, мировоззренчески, граждански и политически. Всего Бэкон выделил четыре вида идолов: идолы рода (вызванные привычкой излишне полагаться на своё ограниченное чувственное восприятие), идолы пещеры (стереотипы, бытующие в ближайшем окружении), идолы площади (стереотипы, выражаемые общественным мнением) и идолы театра (заблуждения, черпаемые человеком из фундаментальных интеллектуальных систем без должного осмысления). Похоже, что сегодня самое время выявить на стыке бэконовских - ещё один тип идолов – идолы гендерной идеологии: несмотря на грандиозные победы во всём мире в области гендерной эмансипации за XIX и XX вв., последние тенденции в современной России, похоже, носят обратный характер. Риторика же, процветающая в гуще этих тенденций, представляет собой гибрид между истинами прапрабабок, советским рабочистским сексизмом и пошловатой эзотерической демагогией с глянцевых страниц и телеэкранов. В повседневной обыденности все мы привыкли к традиционному разделению гендерных ролей - в той или иной мере, но всегда с неизбежностью соблюдаемому. Все люди знают, что есть мальчики (которые направо) и девочки (которые налево), а тот, кто подвергает сомнению всё, что из этого следует, - нарушитель правопорядка, опасный тип и вредитель, или попросту сумасшедший. Это разделение – во избежание социальных конфликтов - вынужденно соблюдают в обыденной жизни даже те, кто смотрит на него крайне критически и сомневается в правомерности выводов, которые из него делают. В самом деле, не станешь же на бегу объяснять все тонкости системы гендерных стереотипов человеку, который никогда не подвергал сомнению абсолютность патриархальной морали Домостроя в гламурной лайт-версии Голливуда. Так, для её противников, это разделение становится не только вынужденным, но и мучительным реверансом, неисполнение которого может иметь самые неприятные последствия – в зависимости от своих масштабов. Это касается как женщин, так и мужчин: как известно, и тем, и другим принято навязывать вполне определённый стереотип поведения, от тех и других ждут вполне конкретных реакций, и так далее. В этом смысле один из самых укоренённых в общественном сознании мифов – миф о разных мирах - «М» и «Ж». Однако подробно в этой статье мы остановимся именно на так называемом «женском мире», которому в современном социальной мифологии посвящено столько строк, времени, ресурсов и сил. Между нами, девочками. Понятие «женский мир» традиционно вызывает в сознании современника вполне стандартный диапазон действий, вещей и образов: дом/быт, семья/материнство, любовь, красота, иррациональность, эмоциональность, инфантильность. При этом все эти категории трактуются определённым, конкретным и часто бескомпромиссным образом. Любая новая женщина автоматически вводится в их систему и подвергается закреплению их за ней. Вне зависимости от того, в какой мере она реально им соответствует или хочет соответствовать. Впрочем, со временем она либо смиряется с ними и/или начинает их разделять. Идеологический характер неотвратимости предопределения полом гендера в конце концов зачастую приводит к конституированию личности как бы извне, «сверху». Похоже, что корень этого процесса – в понятии «природности». В самом деле, большинство людей на полном серьёзе полагает, что любовь к высоким каблукам, химической краске на лице и импортным кастрюлям носит генетический характер, так же, как инфантильность, неумение пользоваться перфоратором и драться. Под «женским миром» понимается не просто причастность этим вещам, приобретаемая в процессе социализации, потому что, например «так надо» или «так всегда было». Напротив, она объясняется тем, что так, якобы, устроила природа. Что намного серьёзнее всех «надо» и «было». И намного более бескомпромиссно и непреодолимо. Женская пресса, женские клубы, женские паблики и женские романы – всё это как бы указывает нам на то, что нет, женщины не забыты, они не на обочине общества – ведь вокруг есть столько всего для женщин – целый мир! Предполагается, что любой женщине должно стать от этого теплее и светлее, комфортнее и приятнее. В самом деле, дискурс «между нами, девочками» пленял и продолжает пленять девушек и женщин как некий укромный уголок, как позволенный низкокалорийный кусочек идентичности, как способ утешиться и перенести тяготы жизни своим, «женским» способом – например, с помощью шоппинга или похода в салон красоты, компетентного анализа гардероба или поиска новых рецептов старых блюд, и так далее. Пиво или туфли? Однако если мы присмотримся к этому уголку пристальнее, мы увидим, насколько призрачны его декорации, и насколько они не имеют ничего общего с реальными женщинами и женскими проблемами. В одной известной рекламе пива очень живо интерпретируется тема женского и мужского «миров»: женщины входят в комнату, полную туфель и сумочек, и радостно кричат; в другой части дома в аналогичную комнату входят мужчины, но внутри – несметное количество пивных бутылок, и мужчины кричат не менее радостно. Мораль стара как мир и проста: каждому – своё. Девочки любят туфли, мальчики пиво. Однако чем различаются эти два объекта радости? Ответ на поверхности. Всем известно, что туфли – обувь неудобная, высокие каблуки вызывают боль, и носят их, конечно, не для себя. Как говорилось в одном женском паблике, «надела туфли – роскошная женщина, сняла – счастливый человек». Выходит, что девушки из рекламы – мазохистки? Вряд ли. Радость неудобным и болезненным вещам объясняется разве что целью, оправдывающей это средство – а именно – тем потенциальным мужским (и женским) вниманием, которые они получат в обмен на страдания. Что даст им мужское внимание? Об этом писали классики: не просто перспективы удачного замужества (а следовательно, хорошей жизни, ведь в случае с женщиной, согласно общественной морали, второе без первого невозможно), но также и большие шансы на трудоустройство, на успех в карьере, на уважение окружающих. Последнее особенно важно в свете популярной сегодня присказки о том, что умная женщина никогда не позволит себе быть некрасивой. А значит, если женщина некрасивая, то она автоматически и не умная. И неважно, что на другом конце этой логической линии стоит стереотип о неизбежной глупости красивых женщин. Выходит, единственный шанс быть признанной в качестве полноценного человека и претендовать на счастье – пройти через те испытания, которые предлагает общественное представление о женских комильфо. Например, через ношение туфель на мало совместимых с жизнью и здоровьем каблуках. Таким образом, входя в комнату с туфлями, женщины внезапно понимают, что получают сразу много шансов стать признанными, воспринятыми - но только шансов, а пока отнюдь даже не гарантий. Чем же отличается радость мужчин из приведённого в пример рекламного ролика? Мужчины радуются большому количеству пива, приносящего расслабление, повышающего настроение, дающего внутренний комфорт и отдых. Эта радость – в отличие от радости женщин – не опосредованная, а буквальная: в данном случае сам объект приносит радость (а не только обещает шансы на неё в дальнейшем), пиво здесь является собственно источником удовольствия, с которым мужчина готовится взаимодействовать как и без того полноценный и заслуживающий уважения субъект. В то время как туфли, что очевидно, не являются источником удовольствия, и не предлагают женщине расслабления, психологического комфорта в самой себе. Напротив, они ориентируют её на переживание себя как объекта пристального наблюдения, выносящего в итоге вердикт относительно её права быть воспринятой и счастливой. Поэтому уже само то, что женщины научились получать от этого удовольствие и думать, что оно тоже прямое, - бесспорно, величайшее достижение гендерной политтехнологи. В одной сетевой дискуссии по этой теме было высказано крайне меткое замечание. Журнал Cosmopolitan позиционирует себя как «журнал для неё», то есть как уютный кусочек женского мира «между нами девочками». При этом, большинство тем, которым посвящены его нехитрые тексты, связаны с тем, что предпочитают мужчины в тех или иных жизненных ситуациях, что нравится мужчинам, как угодить мужчине, что можно делать при мужчине, а чего нельзя, и так далее. В таком случае, действительно ли это журнал «для неё» и о ней? В самом деле, есть ли в нём что-то, кроме императивов, направленных на приведение себя в соответствие с тем, как хочет «он»? В чём тогда «женскость» этого журнала, если он направлен не на саму женщину, а на её реконструкцию, на приведение её в надлежащее, с точки зрения общества и «мира мужчин» состояние? В самом ли деле подобный журнал отражает интересы женщины – не как придатка к мужчине, а как самобытной антропологической данности – со своим собственным миром? Не становится ли в таком случае очевидной привнесённость в женщину всего, что позиционируется в обществе как её природные качества? Презрение Как ни парадоксально, следствием такого «реконструирования» женщины отнюдь не всегда становится похвала - в случае успеха в соблюдении всех правил. Напротив, зачастую возникает, а затем культивируется именно презрение к ней из-за ряда привнесённых в неё качеств. Большинство сексистских пабликов в сети и доводов о неполноценности женщин апеллируют к примитивной «природе» женских интересов и к узости женского кругозора – как к прирождённым женщине чертам. (Мало кто обращает внимание на то, как подозрительно совпадают пункты этого кругозора с тематическим диапазоном чтива, предлагаемого женщине как надлежащее и подобающее - если она, конечно, хочет быть счастливой и сделать счастливыми окружающих). По этой логике получается, что женщины, вошедшие в комнату с туфлями, просто умственно неполноценные, раз способны радоваться вещам, которые к тому же причиняют вред их здоровью, а, кроме того, не обладают никакой духовной ценностью. Поэтому женский мир - как он дан общественной мифологией – в сексистском дискурсе активно клеймится миром мужчин – также данным этой мифологией. При этом всё происходит так, как будто женщины и вправду рождаются с фанатичной мечтой о свадебном платье и красивых туфлях, а мужчины – с умопомрачительным IQ и задатками Эйнштейна. В какой мере те и другие ответственны за эти стереотипы – предмет отдельного анализа. Эмпирика Однако что можно сказать о реальном женском опыте в современном (российском, и не только) обществе? Всем известная мотивация толстых пёстрых журналов про успешных знаменитостей в красивых машинах и нарядных одеждах: вроде, такие же люди, но как бы идеальные, достойные подражания. Простому читателю никогда не достигнуть этого уровня, но он может копировать, и чем успешнее, тем больше радости ему это принесёт, ведь тем на большее уважение он сможет рассчитывать. Но вместе с тем, знай, сверчок, свой шесток. Небожители – только законодатели идеалов. Поистине несметно количество фотографий Анджелины Джоли на страницах сетевых аккаунтов простых девочек из самых разных городов России и мира. Забывая о себе, уводя в тень себя реальных, они фокусируются на недостижимом «должном». И, возможно, никогда так и не узнают ничего о самих себе – не заметят, пройдут мимо своих собственных повседневных биографий, своих задавленных индивидуальных особенностей, и так никогда и не увидят, насколько личное может быть политическим.

Свидетельством служит как минимум то, что большинство российских женщин регулярно претерпевают самые разные формы угнетения – начиная от многочисленных «стеклянных потолков», заканчивая насилием, в том числе домашним, но не придают этому должного значения. Так, к примеру, среднее число изнасилований в России колеблется от 30 до 50 тысяч в год (в полицию же заявляют не более 16%) – и это касается только сексуального насилия. Но кроме него существует психологическое, экономическое и просто физическое насилие, также регулярно практикуемее дома и на службе. Этим видам насилия учёт по очевидным причинам не ведётся. Что и говорить о банальной дискриминации, к которой все уже давно привыкли. Но всё это вытесняется большинством женщин в область бессознательного, а значит, не подвергается анализу, не осмысляется как тотальная проблема общества, и становится просто личной драмой; со всем этим каждая женщина остаётся наедине. Это ли не печальная реальность настоящего женского мира? С детства обречённые в своей исключённости из общества на особенное как бы суб-экзистенциальное одиночество, многие из этих женшин так никогда и не узнают душевного тепла, сострадания и обычной человеческой радости (не связанной с гендером и продолжением рода) – например, радости познания, открытия, дружбы, солидарности, борьбы, творческого уединения, и так далее. Большинству из них навсегда останется незнакомым контакт с окружающим миром в его сложности и многообразии. Но, пожалуй, самое ужасное – то, что большинство из них так и не узнает о том, что их реальные повседневные проблемы и страхи – не личная девиантность (а так думают о себе многие), но проблема тысяч таких же женщин и девушек, не решающихся артикулировать свой травматический или какой-либо иной опыт. О таких вещах молчат цветастые журналы и популярные передачи. Стыд, страх осуждения и наказания, незнание основ права, отчуждённость от окружающего мира – всё это становится причиной замыкания женщины внутри себя – но не реальной, мыслящей, настоящей, - а подменённой императивами традиции и журналов, обещающих спасение в обмен на старательность: будешь хорошо готовить, возможно, твой муж не будет тебя обижать («путь к сердцу мужчины лежит через его желудок»); будешь красивой, можешь рассчитывать на хорошее отношение к себе, и так далее. Подмена понятия Что же такое реальный «женский мир» сегодня? Блестящий магазин с большим количеством зеркал и полок с одеждой и домашней утварью – как это изображает псевдо-женский дискурс, звучащий в обществе? Инструкция о том, как стать правильной принцессой и хорошей леди? Мир бестолковых вещиц и способов траты времени, не понятных интеллектуальным мужчинам? Всё это имеет не большее отношение к реальным женщинам, чем солидный оливковый Мерседес и ручка Parker – к реальным мужчинам. В этом квази-мире нет отражения ни реальных проблем, с которыми сталкиваются девушки и женщины в повседневности, ни способов открыть собственные радости и понять себя. Вместо первых предлагается универсальный набор из нескольких псевдопроблем: как стать достаточно элегантной, как вызывать влечение, как правильно доставлять удовольствие, и т.п., вместо вторых – универсальный набор радостей-для-всех: шоппинг, поход в ресторан, приготовление борща, и так далее. Ничего личного. Но женский мир как он есть – это особая оптика в отношении повседневности, ракурс, с которого видно чуть больше деталей, закулисье общества, кухня в роскошном ресторане; это непрерывный и почти никем не регистрируемый текст о смирении и молчании, унижении и исключении, дискриминации, подавлении, принудительных пассивности и посредственности – в той или иной степени отражённых в судьбе каждой реальной женщины, вне зависимости от степени осознания ею этого. Это – беспрецедентный опыт многообразия форм иерархии и её поднаготной, и, как следствие, опыт глубинной эмпатии, хранящей в себе подлинно революционный потенциал. Женский мир сегодня - это всё что угодно, кроме того, что принято подразумевать под этим понятием, парадоксально и преступно ставшим не символом поиска женщиной-личностью самой себя, как явствует из самого понятия, но символом косности, детерминизма и латентного апартеида.