Источник: https://sadcrixivan.livejournal.com/75379.html

В подростковом возрасте и в двадцать с лишним лет меня привлекали «плохие мальчики», тот тип мужчин, который плох для вас, - вы знаете, крутые, мачо, наркоманы, волокиты и тому подобные. Умом я понимала, что так не годится. Но что я могла поделать? Они были теми, кто меня привлекал. Не похоже было, что у меня есть выбор в отношении моих чувств, выбор, какой человек меня привлечет, или кого я полюблю.

Я выросла в неблагополучной семье, мой отец был тираном и деспотом всего дома. Поэтому понятно, что мои чувства и желания были сформированы моим ранним опытом. Хотя умом я понимала, что мой выбор парней был далеко не лучшим, я не могла понять, что поделать с тем, что именно они меня привлекали. Если кого-то вырастили на гамбургерах и картофеле фри из МакДональдса, то когда этот человек сможет выбирать сам, он вряд ли захочет чечевичного супа и коричневого риса. Конечно, я знала, какая пища является здоровой, но привлекательным казался именно фаст-фуд.

Дилемма состояла в том, должна ли я следовать своим чувствам, и принять, что меня привлекают плохие мальчики, или жить, сжав зубы, сдерживать себя, ограничивать свои желания или чувства, использовать только разум и интеллект при выборе партнеров. Ни одно из этих решений не выглядело многообещающим.

Любовь может быть трудной, потому что она, похоже, бежит другими путями, чем наши интеллектуальные идеи или явные цели. Иногда нас привлекают не те люди, или же мы вместе с прекрасным человеком, но относимся к нему отвратительно, или же он к нам. Сколько раз мы встречали того, кто казался для нас идеальной парой, но не привлекал нас? А затем мы влюбляемся в того, кто нам совершенно не подходит. И почему же наши влюбленности не совпадают с нашими страстными феминистскими идеалами? Как преданные феминистки, как мы можем попадать в нездоровые и неравные любовные отношения, когда наши друзья говорят нам немедленно уходить из них, и в то же время мы сами, к собственному удивлению, никак из них не уйдем? Что же происходит?

Любовь глубока…

Любовь - это чувства и желания, которые глубже, чем наши интеллектуальные идеи, наши политические убеждения и даже наша феминистская политика. Но это не потому, что любовь не имеет к феминизму отношения, это потому, что любовь, чувства и желания укоренены в нашей социализации, которая намного глубже, чем наши осознаваемые мысли, идеи и мнения.

Поскольку то, кто мы есть, а также источник наших чувств и желаний, сформировались в очень раннем возрасте, они часто противоречат тем идеям, которые мы усваиваем позднее в жизни. В значительной степени (к лучшему или худшему) то, кто мы есть, в значительной степени определяет наша семья. И это не совпадение, что семья - это главный инструмент по воспроизводству патриархата.

Но патриархат еще глубже…

Как-то я услышала историю от одного психолога, который пошел на мальчишник, и встретил там стриптизершу, нанятую для этой вечеринки. Раньше он никогда не встречал стриптизерш, и, разговаривая с ней, он спросил ее, как она начала заниматься этой работой. Она ответила, что когда она попробовала в первый раз, то почувствовала себя как дома. Как дома. В каком же доме она выросла, думал он. Он говорит, что то, что кажется нам узнаваемым и знакомым, что кажется «правильным» или даже кажется «домом» основано на нашем раннем опыте, а не на том, что «по-настоящему» важно для нашей личности.

Нельзя недооценивать тот факт, что то, что мы чувствуем, наше чувство «реальности» и наш взгляд на мир сформированы крайне патриархальным институтом семьи с самого раннего возраста, еще до того как мы стали нами. Это означает, что многие аспекты нашей личности, многие наши пристрастия, вкусы, характеристики, мнения, идеи, ценности и, особенно, наши чувства были сформированы в контексте, который в значительной степени определялся патриархальным распределением власти.

Это формирование происходит, когда мы еще молоды, до того как мы можем подумать об этом, и определенно до того, как мы можем подвергнуть его феминистскому (или любому другому) анализу. И поскольку значительная часть этой социализации происходит еще до того, как мы овладеваем речью, то несмотря на наши лучшие попытки жить в соответствии с нашей политикой, чувства формируются еще на довербальном уровне, которые недоступны для вербального и логичного феминистского анализа.

Так что поскольку патриархальная социализация начинается с самого раннего возраста и сливается с другими аспектами нашей личности, то, я думаю, патриархат может быть глубже, чем любая другая форма угнетения. Он запечатлен еще на довербальном уровне с того времени, когда мы были детьми, это наш первый опыт социализации. Он пропитал все, что мы знаем, весь наш опыт о том, кто мы такие, каковы другие люди и что такое «реальность» и «мир».

В каком-то смысле, вырасти в патриархальной семье, означает развить у себя Стокгольмский синдром, тот самый, когда после продолжительного контакта люди начинают симпатизировать и идентифицировать себя со своими похитителями. Только в семье этот эффект более сильный и более влиятельный, потому что этот синдром развивается у растущих детей и определяет их реальность и взгляд на мир. Учитывая эту базовую социализацию, неудивительно, что наши чувства могут поддерживать патриархальные ценности, даже если наши собственные идеалы и ценности совсем другие.

В результате многие в остальных отношениях умные, феминистские и разумные женщины могут стыдиться внутреннего мира чувств, основанных на патриархальном подчинении: ненависти к себе, чувства собственной никчемности, депрессии, сомнениях в себе и неуверенности. Весь этот внутренний мини-патриархат может привести их к деструктивным и нездоровым любовным отношениям. Они решают эту проблему разными способами.

Феминистская теория?

Как феминистки, мы мало сделали для того, чтобы понять, что делать, если наши чувства не соответствуют нашей политике, особенно в области любви и отношений. Очень часто мы не знаем, что делать с этим несоответствием, кроме как стыдить людей за их неправильные чувства (что, на самом деле, является еще более патриархальным поведением). Многие феминистки думают, что просто знание на интеллектуальном уровне - это все, что нужно для глубоких личных изменений, и не терпят никаких препятствий на феминистском пути. Однако как бы они не хотели найти выход, они обнаруживают, что феминистские теории принадлежат уровню идей, а не уровню чувств. Неважно, сколько книг по феминистской теории вы прочли, это не заставит чувства уйти. Я думаю, именно поэтому психотерапевты оказались популярнее, чем феминистские теоретики.

Довериться своим чувствам?

Один путь, который пробуют многие из нас (а также психотерапевты и Оби Ван Кеноби): «Доверяйте своим чувствам». Да, доверие к нашим чувствам без понимания того, как они могут запутать нас, приводит к постоянному недовольству и разочарованию, как в нас самих, так и в нашей любовной жизни. Мы должны увидеть, до какой степени наши «чувства» сформированы неравенством власти и патриархальными ценностями.

С другой стороны, когда существует несовпадение между нашими интеллектуальными идеями и нашими чувствами, это не означает, что мы не должны доверять своим чувствам и жить только согласно теориям. Это в принципе невозможно, и приведет к механической, отчужденной и пустой жизни. И хотя я думаю, что многие наши чувства и желания отравлены патриархатом, наши чувства также очень часто могут указать нам, что нам может подойти, а что нет.