Улыбка - сигнал о том, что все хорошо. Улыбающаяся женщина демонстрирует, что ей нравятся окружающие ее люди, она доброжелательна и находится в хорошем настроении. От нас беспрестанно требуют носить улыбку, скрывая наши истинные эмоции, потому что в патриархате женщина - это существо, которое должно выполнять физическую. и эмоциональную работу по обслуживанию мужчин и служить прокладкой между ними и реальностью.
Арли Хокшилд в книге "Управляемое сердце: коммерциализация чувств" отмечает, что в вопросе проявления эмоций существует иерархия: те, кто выше, приказывают тем, кто ниже, что чувствовать и приводит в пример руководителя, который делает замечание секретарше за то, что она с недостаточным воодушевлением произносит фразу «Вот ваша почта, сэр».
"Как правило, именно власть имущие являются хранителями правил для чувств", заключает Хокшилд. Мы не можем себе представить женщину, которая командует мужчине - ну-ка сделай приятное лицо, парень, улыбочку! Но в опыте каждой женщины есть ситуации, когда нас упрекали за выражение лица и часто это делали мужчины, с которыми мы вообще никак не связаны, попутчики в транспорте, прохожие, соседи по очереди.
Женщина должна всегда выражать симпатию и доверие к миру. Женское лицо без улыбки получило даже название "resting bitch face" - и это только подчеркивает, насколько женщинам запрещено испытывать естественные чувства. Общество требует от нас бесконечного притворства, одергивая тех, кто посмела расслабиться и снять маску.
В патриархате не мужчинам запрещено плакать, а женщинам запрещено злиться, гневаться, огорчаться, сердиться, быть уставшими и недовольными, невыспавшимися и плачущими. Когда женщина отказывается лицемерить, ее клеймят неуживчивой, злобной, недостойной доверия - и мы вынуждены натягивать улыбку, чтобы не подвергнуться социальному осуждению и буллингу. Существуют даже пластические операции по "исправлению" выражения женского лица.
Прямолинейность и серьезное лицо положены только мужчинам. Женщина должна быть мила, дружелюбна и излучать позитив, а не угрозу. Грозным может быть только мужчина и для него это положительное качество. Грозная женщина - ужас патриархата, поэтому девочку с младенчества обучают улыбаться, когда хочется плакать и молчать, когда хочется возражать. Это отделяет нас от собственной личности, подменяя истинные эмоции и мысли на общественно приемлемые. Мы начинаем сомневаться в себе, перестаем доверять своей интуиции, потому что привычная улыбка служит не только знаком нашей подчиненности в иерархии, но и мешает распознавать, что мы на самом деле чувствуем и думаем.
Хокшильд называет это эмоциональной работой по укреплению статуса и благополучия других. Это то невидимое усилие, которое не считается трудом (как и домашний труд), но именно благодаря ему общество может продолжать функционировать без сбоев. Женщина улыбнется, предложит помощь, сгладит мужскую бестактность и хамство, предложит компромисс, утешит и посочувствует - все это время оставаясь на вторых ролях и не получая ни благодарности, ни оплаты за свои усилия.
"Женщины получают меньше базовой почтительности. То есть, хотя перед некоторыми из них по-прежнему открывают дверь, возят на машине и помогают обходить лужи, взяв под руку, они не защищены от одного фундаментального следствия своего более низкого статуса: их чувствам придается меньше веса, чем чувствам мужчин".
Мужчина имеет право быть недовольным, свирепым, плачущим и уявзленным. Его чувства будут уважать и к его боли отнесутся с пониманием. Плачущая женщина не получит ничего, кроме снисходительности, презрения и осуждения, поэтому она надевает осточертевшую ей улыбку и идет убирать за мужчинами их бардак. Потому что больше некому.