В восемнадцатом и начале девятнадцатого века у многих женщин среднего класса были отношения подруга с подругой. Подобные отношения включали страстные признания в любви, сон в одной постели, нежные поцелуи и объятия, взаимную верность и преданность на протяжении всей жизни. Все это не вызывало ни малейших нареканий в обществе. Феминистские историкессы описали частые упоминания страстной подружбы между женщинами среднего класса в Америке первой половины девятнадцатого века. (1)

Лилиан Фадерман в своей книге «Превосходящая любовь мужчин» описывает бессчетное количество примеров подобной подружбы между женщинами, которая была социально одобряемой. В одном случае женщина беззаботно рассказывает мужчине-жениху о женщине, которую она любила, упоминая, что чувствовала к ней то же самое, что и муж к жене, и сильно ее ревновала. (2)

Даже если одна из женщин в подобных отношениях выходила замуж, то она отказывалась расставаться с подругой, так что мужья нередко отправлялись в медовый месяц с двумя женщинами, а не с одной. Мужчины, как правило, считали такую подружбу полезной тренировкой в любви для женщин перед предстоящим браком.

Эти женщины использовали для описания своих чувств слова и выражения, которые в наши дни сочтут довольно неприличными для подруг. Фадерман описывает подружбу между замужней Джейн Уэлш Карлайл и Джеральдин Джюсбури, писательницей и старой девой.

Джюсбури старалась поддерживать свою подругу в период тяжелого брака с философом Томасом Карлайлом, отличавшимся дурным характером. В своей переписке они выражали страстную эмоциональную привязанность. Вот отрывки из писем Джюсбури о ее чувствах:

«O Carissima Mia… ты ни на миг не покидаешь мои мысли и сердце. После твоего отъезда во вторник я почувствовала себя совершенно разбитой, слишком несчастной даже для слез, и что можно было с этим поделать?» (июль 1841 года);

«Я люблю тебя, моя дорогая, больше, чем я способна выразить, больше, чем самое себя, и при этом я ничего не могу сделать для тебя» (29 октября 1841 года);

«Я люблю тебя больше всего на свете… Тебе от этого никакого проку, но, быть может, тебя утешит мысль, что я всегда готова тебе помочь» (май 1842 года);

«Если бы я могла увидеть тебя, поговорить с тобой, то, полагаю, я бы весь следующий год не чувствовала себя несчастной. И это далеко не мелочь, ведь в течение прошлого месяца у меня не раз возникало желание повеситься» (1843 год). (3) …

В наши дни в западных странах подобное эмоциональное и чувственное общение между подругами считается социально неприемлемым. Фадерман иллюстрирует это с помощью эксперимента, который провели старшеклассницы из школы Пало Альто в 1973 году:

«На протяжении трех недель девочки вели себя на территории школы точно так же, как романтические подруги прошлого века. Они ходили, держась за руки, сидели, приобняв друг друга за плечи, целовали друг друга в щеку после занятий. Они старались не делать ничего, что могло бы указать именно на сексуальные отношения. Их прикосновения не выходили за рамки того, что могут себе позволить близкие подруги. Несмотря на их намерения, сверстники решили, что они лесбиянки, и начали подвергать их остракизму». (7)

В современном обществе женщинам предписывается контролировать эмоциональную привязанность к подругам и избегать ее физического выражения, а если им захочется большего, женщины будут спрашивать себя, не «лесбиянки» ли они. Но как и когда произошла такая перемена в общественных взглядах? …

Фадерман объясняет, что подружба начала считаться угрозой только в конце девятнадцатого века, и это было связано с развитием женского движения, которое бросило вызов мужскому доминированию. Кроме того, социальные и экономические изменения привели к росту занятости среди женщин среднего класса, и впервые у значительного количества женщин появилась возможность отказаться от брака и зависимости от мужчин. По мнению Фадерман, в этот период сексологи впервые классифицировали и категоризировали женскую гомосексуальность, к которой они отнесли любую страстную подружбу, и это привело к тому, что любовь между женщинами начала считаться предосудительной, и ее начали избегать из страха перед клеймом гомосексуальности.

Нэнси Сали в своей работе показывает, как начал действовать подобный запрет на подружбу (8).

До конца девятнадцатого века в американских женских колледжах существовала практика «обожания», когда молодые женщины ухаживали за возлюбленными с помощью подарков и признаний, пока на их чувства не отвечали и не начинали «обожать». Подобная традиция считалась совершенно нормальной. Постепенно такую подружбу начали запрещать, а руководительницы колледжей начали относиться к ней с подозрениями, и это несмотря на то, что сами они очень часто жили с другими женщинами, с которыми их связывали страстные отношения. В 1890-х годах такую подружбу начали считать откровенно нездоровой и подлежащей искоренению. …

Сексологи конца девятнадцатого века поставили перед собой задачу категоризировать все варианты человеческого сексуального поведения, в том числе, представить «научное» описание лесбийства. Их работы определили то, как мы, женщины, относимся к себе и к нашим отношениям с другими женщинами в настоящее время. Они кодифицировали мифы о лесбийских сексуальных практиках как «научную» истину, создали стереотип о «настоящей лесбиянке» и «псевдогомосексуальной» женщине, занесли страстную подружбу в категорию женской гомосексуальности и предложили свои объяснения этому феномену. …

В своей знаменитой работе «Сексуальная инверсия» (1897), Хэвлок Эллис представил классический стереотип о женской гомосексуальности: «Даже если они продолжают носить женские предметы одежды, для них характерна склонность к мужской простоте, и они практически всегда проявляют неприязнь к маленьким женственным украшениям туалета. Даже если это не очевидно, присутствуют самые разнообразные инстинктивные жесты и привычки, которые побуждают знакомых женщин отметить, что этой персоне «следовало родиться мужчиной». Резкие, энергичные движения, размашистые жесты, незамысловатая речь, тон голоса, мужская прямолинейность и понятия о чести, и, особенно, отношение к мужчинам без малейшего намека на застенчивость или кокетство, часто указывают внимательному наблюдателю на скрытую психическую аномалию. В привычки часто входит не только открытое пристрастие к курению сигарет, что встречается и среди довольно женственных женщин, но и определенный вкус и терпимость к сигарам. Также наблюдается неприязнь, а иногда и неспособность к шитью и другим домашним занятиям, но при этом определенные способности к спорту». (10)

Важность этого описания в том, что «гомосексуальным» объявляется именно то поведение, за которое антифеминисты 1890-х годов критиковали незамужних феминисток и «новых женщин». В 1890-х годах были женщины, которые пытались отказаться от «женственных» стереотипов. Было очень удобно записать этих женщин в лесбиянки, то есть, назвать их псевдомужчинами. Женщины из современной волны феминизма хорошо знакомы с такой формой атаки как обвинения в лесбийстве для подрыва попыток эмансипации женщин. …

Данный маскулинный стереотип стал моделью для подражания для следующих поколений лесбиянок, но во времена Эллиса он еще был не в ходу. В свою работу Эллис включил описания шести случаев лесбийства у женщин, у которых была «страстная подружба» с другими женщинами, а как мы видели ранее, такие отношения не считались странными или нетипичными для женщин. Он также включил описание своей жены, Эдит Ли Эллис, хотя другие свидетельства говорят о том, что она не соответствовала его стереотипу.

ПСЕВДОГОМОСЕКСУАЛКА