Катарина А. Маккиннон От практики к теории: Что же представляет собой белая женщина?

Источник: https://docs.google.com/document/d/1TtKL6YLgbTaBEC534VIZRh2xHroYcpye0k42adLlcIc/edit

Перевод осуществлен в рамках деятельности переводческого объединения ["Переводим матчасть"](<https://vk.com/radfemmatchast>).

Катарина Маккиннон - профессоресса права на юридическом факультете Мичиганского университета. Этот документ был основан на комментариях членов «Коллектива женщин цвета и закона» в Йельской юридической школе.

*А разве я не женщина? (Соджорнер Трут)*

*Черный феминизм говорит от лица женщин, потому что мы – женщины (Одри Лорд)*

Часто говорят, что то, что хорошо в теории, не так хорошо на практике. Я всегда хочу ответить, значит это не такая уж и хорошая теория, не правда ли? Если концепция хороша в теории, но не в приложении на практику, то устанавливается такая связь между теорией и практикой, которая ставит теорию в преимущество перед практикой, как методологически, так и нормативно, как если бы теория представляла собой саму себя. Традиционный образ отношения между ними - от теории к практике. Сначала у вас появляется идея, а затем вы начинаете предпринимать какие-то действия для воплощения ее в жизнь. В юридической науке вы сначала выстраиваете теории, а затем пытаетесь найти практикующего юриста, который бы применил это на практике.

Точнее говоря, вы читаете обзорные статьи о законах, а затем пишете свои статьи на эту же тематику. Самое близкое столкновение теоретиков закона с практикой - это обучение студентов, большинство из которых впоследствии будут работать практикующими юристами, а деятельность этих юристов воспринимается большинством теоретиков как угроза той теории, которую они выстроили.

Постмодернистский вариант отношений между теорией и практикой - дискурс ведущий к смерти. Теория не порождает практику, только больше и больше текста. И эта ситуация продолжается, несмотря на то, что разрушить иерархию власти невозможно, просто придумывая новые понятия и обозначения для структур власти. Как и весь формальный идеализм, этот подход к теории неосознанно стремится воспроизводить существующие отношения доминирования, отчасти потому, что это деятельность элиты, недоступная другим слоям общества. На этом уровне вся теория является формой практики, потому что она либо ниспровергает, либо укрепляет существующие расстановки сил. Как подход к пониманию изменений, он аналогичен общепринятому подходу к соотношению теории и практики; управляется мыслительными процессами в голове ученых, а не процессами, происходящими в реальном мире. О социальных изменениях сначала думают, а потом воплощают их на практике. Книги ссылаются на другие книги, мысли перетекают из головы в голову.  Живые тела не сталкиваются друг с другом, люди не сообщаются между собой. И все потому, что теория - это способ дереализации мира.

Движение за освобождение женщин, в том числе в сфере права, движется в обратном направлении, -  от практики к теории. На самом деле, так происходит на практике, а не только в теории. Феминизм был практикой задолго до того, как стал теорией. В сегодняшней реальности женское движение, в котором женщины выступают против навязанных им социальных установок, остается скорее практикой, чем теорией. Это отличает его от академического феминизма. Для реальных женщин разрыв между теорией и практикой - это разрыв между практикой и теорией. Мы узнаем о чем-то, когда сталкиваемся с этим в повседневной жизни, и живем полагаясь на эти знания, которые имеют для нас гораздо большую ценность, чем какие-либо из когда-либо существовавших теоретических построений. Женская практика конфронтации с реалиями мужского доминирования опережает любую существующую теорию возможности сознания или сопротивления. Написать теорию этой практики - это не работать с логическими задачами или занимательными головоломками, не измышлять утопии, не морализировать и не указывать людям, что им делать. Это не осуществлять власть; не руководить практической деятельностью.

Задача теоретического феминизма состоит в том, чтобы вовлекать жизнь через развитие механизмов, которые выявляют и критикуют, а не воспроизводят социальные практики подчинения, и создают инструменты женского сознания и сопротивления, способствующие практической борьбе за ликвидацию неравенства. Такая теория требует скромности и участия.

Я говорю: мы, работающие с законом, должны заниматься разработкой теории женской практики - сопротивления женщин, их видения действительности и ее осознанием, травмами женщин, представлениями об обществе, опытом неравенства. Под практическим, я имею в виду социально прожитый опыт. По мере того, как наш теоретический вопрос становится вопросом  «что такое теория женской практики», наша теория становится способом движения против и за пределы мирского опыта, а методология становится технологией.

Говоря конкретнее, - а такая теория требует внимания к деталям, - я хочу выдвинуть понятие «женский опыт» и утверждаю, что именно практика, в которой понятие дискриминации «по признаку пола» является правовой теорией. То есть я хочу исследовать, как реалии женского опыта полового неравенства в мире очертили в законе некоторые контуры дискриминации по признаку пола. Равенство полов как юридическая концепция традиционно не осмыслялась теоретически, чтобы охватить вопросы сексуального насилия или репродукции, потому что теория равенства была написана исходя из практики мужчин, а не женщин. Мужской опыт группового подчинения не был сосредоточен на сексуальном и репродуктивном насилии, хотя он и включают в себя его отдельные случаи. Некоторые отдельные мужчины пострадали таким образом, но их немного, и их обычно рассматривают как пострадавших, не основываясь на том факте, что они являются мужчинами, а несмотря на этот факт или умаляя его. Некоторые немногие мужчины,  «находятся в одинаковом положении с женщинами» с точки зрения ущемления их сексуальных и репродуктивных прав, но к ним относятся лучше. Таким образом, в традиционном подходе, сексуальность и репродуктивные права не рассматриваются в качестве вопросов равенства.

Две бесстрашные, неумолимые женщины, полные решимости вписать свою практику жизнь в теорию закона, привнесли теорию равенства полов в изучение этих вопросов. Своим делом «Сберегательный банк Меритор против Винсон», Мечел Винсон установила, что сексуальные домогательства на рабочем месте являются дискриминацией по признаку пола в соответствии с законодательством о гражданских правах. Ее борьба с руководителем Сидни Тейлором, в частности акцент на том, что его неоднократные изнасилования, то, как он стоял над ней в банковском хранилище, махал своим пенисом и смеялся, произошли именно потому, что она была женщиной - изменила теорию дискриминации по признаку пола в отношении женщин.

В деле «Калифорнийская федеральная ассоциация сбережений и займов против Гуэрры», Лилиан Гарланд установила, что гарантирование неоплачиваемых отпусков для беременных женщин по закону не является дискриминация по признаку пола, а напротив, является шагом к прекращению дискриминации по признаку пола.  Судебное разбирательство Гарланд с работодателем, Федеральной ассоциацией сбережений и ссуд  Калифорнии, ее борьба с их отказом восстановить ее на работе после отпуска по беременности и родам; а также определение ею этого случая как случая незаконного обращения произошедшего именно потому, что она является женщиной, дала закону о равенстве полов решительный поворот в направлении продвижения борьбы за равенство на рабочем месте, в отличие от его прежнего статуса, отражавшего регрессивный нейтралитет. Судебные иски, которые привели к победе в суде в этих двух делах, были основаны на жизни истцов как женщин, на том, что настоящие социальные практики, которые приводят к подчиненному положению женщин, теоретически должны быть признаны недопустимой дискриминацией по признаку пола в соответствии с законом. При этом сексуальные посягательства и репродуктивные права стали проблемами равенства полов, что, в частности, повлияло на законы об изнасилованиях и абортах.

Итак, что здесь подразумевается под «отношением к женщинами»? Говорить о том, что с тобой обращаются «как с женщиной», значит делать эмпирическое утверждение о реальности, описывать реалии положения женщин. В США, аналогично другим культурам, положение женщин сочетает неравную оплату труда с распределением на  работу с низким социальным статусом, сексуальное преследование с целью изнасилования, домашнее насилие, сексуальное насилие в детстве и систематические сексуальные домогательства; деперсонализацию, отставание от мужчин по физическим характеристикам, использование в унижающей личное достоинство женщин развлекательной индустрии, лишение репродуктивного контроля и принудительную проституцию. Понимать, что эти практики совершаются мужчинами по отношению к женщинам, значит видеть, что эти нарушения образуют систему, иерархию неравенства.