https://frau-zapka.livejournal.com/53638.html

Андроцентристский взгляд на угнетение против гиноцетристского взгляда на угнетение

Интерсекциональность применяет  к женщинам логику мужских статусов, и это вторая причина, по которой данная теория не срабатывает в реальности. В первой части я не упомянула о том, что я хочу сказать здесь: о том, что феминистское понимание мужского угнетения противоположно интерсекционалистскому пониманию, построенному на том, что женщины при патриархате будто бы в равной мере с мужчинами являются субъектами и прямыми обладателями власти и безопасности, гарантируемых мужскими статусами и экономическим достатком. Это действительно так в отношении мужчин, но это не работает при переносе на женщин. Женское положение куда более сложное, так как нас угнетают разные классы мужчин, являющихся субъектами патриархального насилия и эксплуатации. Они все насильники. Многослойное угнетение, в которое погружены женщины, служит совершенно другим целям, нежели собственные мужские классовые различия. Или же, другими словами, оно служит лишь одному классовому интересу — мужскому господству. Расизм, классизм и разделение труда между мужчинами только укрепляет глобальную систему мужского угнетения, а с женской перспективы эта тактика «разделяй и властвуй» действует на усиление нашей сексуальной субординации по отношению к мужчинам.

Хотя я думала об этом несколько лет, я еще не пришла к феминистской теории, которая бы полностью порывала бы с мужскими взглядами на то, как расизм и классизм действуют на женщин. Это моя первая попытка публично озвучить свои мысли, потому вероятно в моем тексте будут моменты, подлежащие улучшению.

В отношении женщин расизм и классизм имеют сексуализированное происхождение и цели, которые заключаются в повышении нашей уязвимости перед изнасилованием и другими формами подчинения женщин. Существует колоссальный разрыв между положением мужчинам и женщинам, которые становятся жертвами расизма или классизма. Один простой пример: мужчины-нелегалы или беженцы в худшем случае станут жертвами трудовой эксплуатации, тогда как женщины-нелегалки и беженки чаще всего попадают в проституцию или становятся домашней прислугой, что также нередко ведет к сексуальному насилию со стороны хозяев.

С мужской перспективы расизм и классизм — это то, что обеспечивает мужские корпорации бесперебойным потоком дешевой, отчаявшейся рабочей силы, мужчинами, готовыми на любые условия, лишь бы выбраться из нищеты их колонизированных стран или обедневших регионов. Этот процесс служит капиталистическим и патриархатным интересам, так как поддерживает аккумуляцию богатства у меньшинства мужчин, а это, в свою очередь, укрепляет патриархатную систему. Когда же мы смотрим на женщин, то оказывается, что расизм — это то, что обеспечивает всех мужчин бесперебойным потоком отчаявшихся женщин, готовых быть проституируемыми, насилуемыми и эксплуатируемыми. В этом смысле все мужчины являются бенефициарами системы расового и классового угнетения, так как эти виды угнетения расширяют их возможности насиловать и использовать женщин. Это не говоря уже о том, какую роль в мужских экономиках играют проституирование женщин, траффикинг, порнография и кража неоплачиваемого репродуктивного труда женщин.

Мужчины, как класс, определяемый по полу, не разделены. Мужские границы, страны, классы разделяют лишь женщин и настраивают женщин подруга против подруги. Мужчины усиливают свою власть над женщинами, вынуждая нас относиться подруга к подруге, словно к врагу. Мужчины воюют между собой за доступ к женщинам и за то, чтобы не быть в самом низу лестницы патриархатных статусов. На самом деле, их война — против женщин.

Разрушительное разделение женщин: приписывание женщинам функции инкубатора и дырки для пениса

Расизм и классизм — части мужского арсенала по разделению женщин на классы, специфические лишь для женщин, на тех, кто подлежит коллективному сексуальному насилию и тех, кто предназначены для размножения в частной собственности. Это значит, что мужчины организуют женщин в разные группы по репродуктивным и сексуальным функциям, согласно предписанному им расовому и классовому статусу. Такое разделение делает мужской репродуктивный контроль максимально эффективным.

Мужчины проводят различие между женщинами, которые принадлежат к их касте, и теми, кто принадлежит к касте других мужчин. Женщин своей группы они используют в качестве инкубаторов и проводят захватнические действия в отношении других мужских групп для того, чтобы использовать «чужих» женщин как проституток или домашнюю прислугу. Я считаю, что это является главным способом выстраивания патриархатной системы.

1. «Свои» женщины: инкубаторы, или же замужние женщины

Женщин для замужества выращивают специально для размножения, удерживая в заточении отцовского дома, их похищают мужья или продают отцы, или, еще чаще, их «соблазняют» для брака. Базовой функцией женщины, определенной мужчинами как «своя», будет рожать детей до смерти, а если она выживет после того, как родит всех детей, ее могут убить, или оставить голодать, или использовать как домашнюю прислугу, или для присмотра за детьми других женщин, или же ее могут заново женить. Если ей повезет, она сможет снизить количество детей, пережить своего мужа и насладиться недолгой свободой вдовы на протяжении остатка жизни.

Замужние женщины равномерно распределены среди всех мужских классов, наций и этнических групп. Мужчины всех групп для большинства своих дочерей предусматривают замужество и принудительное размножение. Все замужние женщины будут изнасилованы, насильно оплодотворены и подвергнутся пыткам в той степени, которую предусматривают личные причуды их хозяина, а также, значительно чаще, мизогинные традиции его мужской группы.

Подкатегории замужних женщин

Замужние женщины чаще всего разделены и изолированы от других замужних женщин, особенно от женщин других групп, так как их социальные контакты преимущественно ограничены теми, кто проходит контроль мужчины-хозяина. Жена адаптируется к обстоятельствам жизни хозяина, ее индентичность, как глина, принимает форму хозяйской идентичности. Ее положение и ожидаемое поведение определяются и привязаны к социальному статусу, классу и этнической группе мужчины, которому она принадлежит (отец или супруг). Это также определяет то, как другие мужчины и мужские социальные институты будут к ней относиться. Например, женщины, которые принадлежат мужчинам высшего класса, будут избавлены от многих внешних институциональных ограничений, бедности, насилия и унижения, которые систематически производятся над женщинами, принадлежащими мужчинами с низким статусом.

Будучи на коротком поводке у своих супругов, замужние женщины не имеют другого выхода, нежели быть лояльными к группе своего хозяина, выбирать его сторону в мужских бессмысленных войнах и социальных разграничениях (расизм и классизм). Женская автономная классовая мобильность крайне ограничена, если не практически невозможна, по сравнению с мужской мобильностью, потому что мужчины продолжают считать нас собственностью, а не субъектами. Видимость социальной мобильности у женщин создается, когда женщина из низшего класса выходит замуж за мужчину из высшего класса, или же когда мужчина из низшего класса, за которого она вышла замуж, с годами поднимается по социальной лестнице. Но, конечно, она все равно не является первичной выгодоприобритательницей того, что дает классовая принадлежность ее супруга, а ее собственной классовой принадлежностью остается класс женщин, который принципиально ниже всех мужчин.